Жил был один человек, которого мама с папой воспитали, чтобы он к любому труду относился добросовестно. Да и многие люди знают, как Отченаш, что трудиться нужно добросовестно.
И было ему хорошо жить. Все было ясно, просто и понятно. Везде, где он работал, делал дело добросовестно, за что был уважаем среди людей и ценим начальством. Однажды его поставили на станок, где нужно было просто двигать ручку рычага вверх-вниз каждые полминуты. И он добросовестно дергал ручку. День, два, год, десять лет. Его никогда не интересовало, а что собственно он делает? Да он никогда особо и не интересовался сокрытым от него. Наконец, перед самым выходом на пенсию, он решил все-таки узнать, а что же он производил, чтобы на пенсии внукам своим рассказывать. И вот пошел он за стенку, где была сокрыта часть станка. И увидел, что все эти годы он просто отрубал головы людям, которых возводили на плаху.
И скажите мне, пожалуйста, чем по сути отличается его работа от работы, к примеру, политика, который служит интересам олигархов? Или журналиста, который служит такому политику? Или начальника производства, который работает на капиталиста и эксплуатирует рабочих, выжимая из них все силы за нищенскую зарплату?
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Первый не ведал, что творил. Поэтому больше вины на том, кто поставил его дергать за ручку. Так же и политики, и журналисты более виноваты, ибо знают, но продолжают творить злые дела. Вспомните, Иисус Христос страдая на кресте молил: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают".
Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
